К вопросу о русской речи

Я говорю: «пошёл», «бродил»,  А ты: «пошла», «бродила».  И вдруг как будто веяньем крыл  Меня осенило!    С тех пор прийти в себя не могу...  Всё правильно, конечно,  Но этим «ла» ты на каждом шагу  Подчёркивала: «Я – женщина!»    Мы, помню, вместе шли тогда  До самого вокзала,  И ты без малейшей краски стыда  Опять: «пошла», «сказала».    Идёшь, с наивностью чистоты  По-женски всё спрягая.  И показалось мне, что ты –  Как статуя – нагая.    Ты лепетала. Рядом шла.  Смеялась и дышала.  А я... я слышал только: «ла»,  «Аяла», «ала», «яла»...    И я влюбился в глаголы твои,  А с ними в косы, плечи!  Как вы поймёте без любви  Всю прелесть русской речи?     1920   

Мадам эн-эн (допрос).

Нельзя на допросе бравировать, правда,
но и робеть, конечно- нельзя.
Красавица женщина с хищным нравом
допрашивала, по страницам скользя.

Поскольку мы трое были студенты,
мадам вспоминала университет:
мельком "презумции", "прецеденты".
Но я на всё отвечаю: нет.

Но, стараясь не падать духом,
гнал свои мысли куда-то вбок,
чтоб сделаться внутренне тугоухим
и безмятежным, как голубок,

а этим, ничуть не выдав испуга,
унять в коленках проклятую дрожь,
иначе не только эта хануга -
я сам себя не поставлю в грош.

Она говорила мне: "образумьтесь!
Карьеру кладёте вы на весы!",
А я размышлял среди всяких "презумпций":
какого цвета на ней трусы?

(в раскрытых дверях, просыпаясь нередко,
дежурит жандармская борода...)
Розовые? Едва ли: брюнетка.
Синие?- вряд ли: она молода.

"Сосед!- шепчу я. - одно лишь слово:
какого цвета трусы на мадам?"
- Трусы? А чёрт их знает! Лиловые.
Слушайте: мы накануне драм.

И он опять повторяет всё то же:
мол сам не знает откуда ружьё.
Но что за вкус у моей молодёжи-
лиловых не может быть у неё!

Входит конвой. Загремели скамьи.
Сейчас уведут. Но каков же ответ?
И я, с деревяными желваками
спросил: "какой ваш любимый цвет?

Она улыбнулась: "какой? Лимонный".
Меня затолкали в спину и в бок.
Но я улыбнулся, чуть- чуть охмелённый,
от хитрой интимности счастлив,как бог.

1920. Симферополь.