Глухомань, глухомань, глухомань…
В темноте ничего-то не вижу.
Под ногами все кочки да жижа.
Понесло ж меня в стылую рань…
Кто-то пальцем костлявым в лицо
Ткнул, и щеку мою засаднило…
И ничто уже больше не мило.
Даже новенькое ружьецо…
Ни звезды сквозь туман не видать.
Постою, подожду до рассвета…
Чу! – мелодия странная где-то –
Словно начали сосны стонать.
Все слышней в неизвестной дали
Музыкально высокое что-то.
То проснулось большое болото,
И, очнувшись, кричат журавли.
Перекличка – и вновь тишина.
Да такая, что мысль замирает.
Вяло чащу рассвет озаряет –
Еле-еле округа видна…
Словно кто-то в корытце зерно
Робко бросил вон там, недалече.
Вот еще… И все легче и легче
Сыплет, сыплет на голое дно.
Дробь сливается – словно течет
Незнакомая, древняя песня.
Не могу разглядеть я, хоть тресни,
Кто играет... Ах, вот оно, вот.
Чудо-птица на мощной сосне…
Хвост, как веер, опущены крылья…
Тайну древности вдруг приоткрыли
Духи времени пришлому мне.
Заигрался в экстазе глухарь,
От любви ничего-то не слышит…
А ружьё будто кто-то колышет,
Призывая: «Опомнись, дикарь!».
И теряюсь в сомнениях я:
Ну, убью я заветную тайну
И хвалиться товарищам стану,
Как прекрасна добыча моя.
Смолкнет песня, не будет ее
В этом старом, суровом болоте,
Где свободнее духу, ни плоти.
И, вздохнув, опустил я ружье.
Свежие комментарии