Уже февраль до середины Дошёл, а ёлка всё стоит. И Дед-Мороз свои седины Рукой усталой теребит. Нет посоха в руках, потерян Давно с подарками мешок. На антресолях его терем, И не нальют на посошок.

Плещется радость в глазах февраля, Солнце – веселый костер. Лыжи по насту шуршат, не юля, Одолевая простор.   Теодолит на горячем плече – Лень мне с треноги свинтить. Заяц мелькнул в кружевном пихтаче, След потянулся, как нить.   Чешется ель о сушину, кряхтит, Цокнула белка вверху. Вот

Всё мое светлое, детское, радостное – Эти березы, негласные крестные. Лето в них шепчется, тридцатиградусное, Душу взрастившее в дни сенокосные.   С ними слились все мои первостишия И ощущенье счастливое Родины. Вновь я босой под зеленою крышею, Будто судьбы косогоры не пройдены.

Небеса у нас серы, Не похожи на сапфир. Звёзды - зернышки икры Тускло светят сквозь эфир. Ауры у фонарей Словно нимбы у святых. Хоть бы снег пошёл скорей. Ждём чудес совсем простых.

Закатным пламенем подсвечены дымы. В болоте каменном обвенчаны не мы. Вороний не смолкает разговор, Где слышится чуть внятно: Невермор. Где каждая твердит про свой урон. Пожалуйста, не слушайте ворон. Крещенье нынче. Снова снег пошёл. И, может быть, всё будет хорошо...